Коровы без хвостов: В районах добычи сланцевого газа болеет скот

Эта корова на ранчо Джэки Шилке, расположенной на северо-востоке штата Северная Дакота, потеряла часть хвоста. Это одно из многих заболеваний, которыми стал страдать ее скот после того, как неподалеку в Бакен Шейл начали проводить гидроразрывы пластов.

Среди энергетического бума в США домашняя скотина на фермах, находящихся поблизости от проведения буровых работ для добычи нефти и газа, тихо и незаметно заболевает и умирает. Ученым еще предстоит выявить причину и следствие, однако многие подозревают, что животные отравляются через воздух, воду и почву химикатами, используемые при бурении и гидроразрывах пластов (фрекинге).

В начале года появилась первая и пока единственная отрецензированная профессионалами статья, написанная ветеринаром Мишель Бамбергер из города Итака и профессором молекулярной медицины ветеринарного факультета при Корнельском университете Робертом Освальдом, в которой высказывается предположение о существовании связи между фрэкингом и заболеваниями сельскохозяйственных животных. 

Авторы описывают 24 случая в шести штатах, где ведется разработка сланцевого газа и где сельскохозяйственные животные фермеров испытывают неврологические, репродуктивные и острые желудочно-кишечные заболевания после воздействия попавших в воду или воздух химикатов, используемых при фрекинге. Опубликованная в журнале "New Solutions: A Journal of Environmental and Occupational Health” статья описывает, как десятки животных погибали в течение нескольких лет. Сторонники фрекинга оспаривают выводы статьи, поскольку авторы не приводят имен фермеров и не проводили контрольных экспериментов, чтобы выяснить, как отдельные компоненты фрекинга могут влиять на домашний скот.  

Количество погибших животных невелико, если учесть общее поголовье скота в стране (ежегодно на рынок поступает 97 миллионов коров и быков), но экологи считают этих погибших животных ранним предупреждением.  

Подвергнувшийся воздействию скот «поступают в продовольственную систему, и у нас это вызывает серьезную тревогу», - говорит М.Бамбергер. «Эти животные проживают в районах, где имеется заражение воздуха, воды и почвы. Некоторые из этих химикатов могут появиться в молоке и мясных продуктах, изготовленных из этих животных”. 

В штате Луизиана 17 коров умерло после контакта с разлившейся жидкостью, используемой для фрекинга. Эту жидкость закачивают на глубину нескольких километров, чтобы высвободить карманы с природным газом. Наиболее вероятная причина смерти: паралич дыхательной системы.  
В штате Нью-Мехико анализ шерсти коров, пасшихся неподалеку от скважин, показал присутствие нефтяных остатков у 54 из 56 животных.

На севере центральной части штата Пенсильвания 140 голов КРС подверглись воздействию отработанной фрекинговой жидкости после прорыва пруда-накопителя. Примерно 70 коров умерло, а у оставшихся родилось всего 11 телят, из которых выжило трое.  

На западе Пенсильвании отработанная жидкость вылилась из переполненного карьера и попала в пруд и на пастбище со стельными (беременными) коровами. Половина их телят оказались мертворожденными. Производители молока в районах добычи сланцевого газа в Колорадо, Пенсильвании, Западной Виргинии и Техасе также сообщали о смерти коз из-за воздействия химикатов, используемых при гидроразрыве пластов.  

Бурение и фрекинг одной единственной скважины требует использования до 7 миллионов галлонов воды, плюс еще 400000 галлонов добавок, среди них смазывающие вещества, биоциды, ингибиторы ржавчины, растворители, вспениватели и пеногасители, эмульгаторы и деэмульгаторы, стабилизаторы и разжижители геля. Химикаты могут попасть в окружающую среду практически на любой стадии добычи нефти или газа.  

Коровы теряют вес и умирают

Как только в 2009 на границе участка Джеки Шилке на северо-западе Северной Дакоты начались буровые работы, коровы стали хромать, ноги у них распухли от инфекций. Коровы перестали давать молоко для своих телят, за неделю теряли в весе от 30 до 40 килограммов, а хвосты у них таинственным образом исчезали. По словам Шилке, позднее пятеро животных померло.  

В воздухе сертифицированный эксперт после проведения анализов обнаружил повышенные уровни бензина, метана, хлороформа, бутана, пропана, толуола и ксилена, а анализ скважины показал высокие уровни сульфатов, хрома, хлоридов и стронция. Шилке говорит, что она переместила стадо вверх по течению к наветренной стороне подальше от буровой площадки.  

Хотя ее коровы в настоящее время кажутся здоровыми, Шилке заявляет: «Я не буду их продавать, потому что не знаю, все ли с ними в порядке».  

И никто не знает. Энергетические компании не попадают под действие ключевых статей экологических законов, поэтому ученым и гражданам трудно узнать, что содержится во фрекинговой жидкости или в воздушных выбросах. А без информации о взаимодействии этих химикатов с присутствовавшими на местности химическими веществами ветеринары не могут определить причину гибели животных.  
Выделить риск для пищевых продуктов еще сложнее, поскольку различные растения и животные накапливают различные химикаты разными путями.

"Имеется множество органических соединений, металлов и радиоактивных материалов, высвобождаемых в процессе фрекинга, которые представляют угрозу здоровью человека при употреблении мяса или молока”, - говорит Мотоко Мукаи, ветеринарный токсиколог ветеринарного факультета Корнельского университета. "Эти соединения накапливаются в жире и выделяются в молоко. Некоторые из соединений не разлагаются и с трудом метаболизируются .”

С ранчо Джеки Шилке в Северной Дакоте видна нефтебуровая платформа

Ветеринары не знают, сколько времени химикаты могут оставаться в животных, фермерам не требуется доказывать, что их скот не заражен, пока его не купят посредники и инспекция по контролю качества продуктов питания Минсельхоза США не начнет выискивать эти соединения в тушах на мясокомбинатах.
Трудно описать все составляющие этой проблемы: у ученых нет средств для проведения исследований; сельские ветеринары помалкивают, опасаясь мести; фермеры получают отступные от энергокомпаний и с неохотой подают жалобы; а тем, кто уладил спор с газовыми компаниями по поводу разлива или выброса, запрещается раскрывать информацию следователям. Некоторые производители продовольствия предпочитают не знать, что происходит, говорят фермеры и ветеринары.

"Чтобы вырастить репутацию стада, необходимо много времени, - говорит Денис Бост из Трентон-Лейк, штат Северная Дакота. «Я хочу продать своих телят, и я не хочу, чтобы на них стояло клеймо зараженных. Кроме того, я не знаю, на что их проверять. Пока не случится какой-то большой проблемы, мы об этом много не услышим”. 

Сторонники фрекинга критикуют Бамбергера и Освальда и говорят, что их статья не научный, а политически мотивированный документ. "Они пользуются анонимными источниками, поэтому никто не может проверить их сведения,” – говорит Стив Эверли, член лоббистской группы Энергия Глубин (Energy In Depth). Авторы не приводят научной оценки воздействий – анализов того, что именно могут конкретные химикаты сделать коровам, которые их поедают, например, поэтому считать эти результаты научными – это в лучшем случае смешно, а в худшем – опасно для общественных дискуссий.” Бамбергер и Освальд признают отсутствие научной оценки и обвиняют в этом нехватку средств для проведения исследований фрекинга и использование компаниями-разработчиками соглашений о неразглашении информации.  

Ассоциация производителей говядины, главный лоббист фермеров, не определилась с позицией по поводу фрекинга, однако некоторые фермеры начинают подавать голос. "Это поддерживающие отрасль консерваторы, а не радикалы, - говорит Эмми Молл, главный аналитик экологической группы Совет по защите природных ресурсов (Natural Resources Defense Council. "Они – настоящие эксперты в области здоровья животных, и они очень озабочены.” 

В минувшем марте Кристофер Портье, директор Национального центра экологического здоровья при Центре контроля и профилактики болезней, призвал к проведению исследований о влиянии производства нефти и газа на животных и растения. В настоящее время федеральное правительство таких исследований не планирует.  

Местные производители растут, потребители остерегаются

Однако потребители, которые активно интересуются где и как выращивают их еду, не ждут проверенных данных о том, что их молоко и мясо безопасны. Для них представление о загрязнении не лучше самого загрязнения. 

"Моя говядина сама продается. Моя ферма - чистейшая. Но ресторан не хочет видеть на горизонте буровую установку», – говорит Кен Джэф, который выращивает скот на пастбище в штате Нью-Йорк. 
Движение за производимое на местах продовольствие в различных регионах страны только недавно достигло критической массы. Но многочисленные идеи этого движения в районах добычи сланцевого газа могут оказаться обоюдострым оружием.

Если отменить мораторий на фрекинг в штате Нью-Йорк, то кооператив Park Slope Food, у которого 16200 членов, не станет более закупать продукты в районах бурения, что нанесет производителям штата ущерб в 4 миллиона долларов. Благосостояние Стивена Клегорна, который имеет натуральную ферму по выращиванию коз в Пенсильвании, уже в опасности.  

"Люди на фермерских рынках начинают спрашивать, откуда именно эти продукты», - говорит он.  

Эта статья подготовлена Food & Environment Reporting Network, независимыми некоммерческими журналистами, пишущими на темы продовольствия, сельского хозяйства и экологического здоровья. С более полной версией этой статьи можно ознакомиться на TheNation.com.

Элизабет Ройт