Год: 1938
Страна: СССР
Жанр: история
Режиссер: Яков Посельский

Покорение Арктики

К раскрытию тайн полюса стремились многие. Так, норвежский полярный исследователь, почетный член Петербургской Академии наук Фритьоф Нансен вынашивал идею высадки ученых на лед в районе Северного полюса и организации там стационарных длительных исследовательских работ, используя естественную подвижку ледяных полей. Идеи норвежца были близки российским ученым и полярникам. И сам Бог им велел создать и отправить в дрейфующее плавание на льдине научную обсерваторию «СП-1», ведь Россия, по словам великого флотоводца адмирала Макарова, представляет собой здание, выходящее главным фасадом на Ледовитый океан. В случае первого успеха открывались небывалые возможности решать обширный комплекс научных и практических задач: прогнозирование погоды и ледовых условий плавания по Северному морскому пути, будущего климата на планете, наблюдения за фауной и флорой, оценка запасов биомассы и полезных ископаемых. Приказом правительства опытный исследователь Арктики Отто Шмидт был назначен руководителем экспедиции на Северный полюс по доставке самолетами участников предстоящего ледового дрейфа. Подбор команды тоже был возложен на него.

Начальником самой станции был назначен Иван Дмитриевич Папанин. Он прошел науку на верфях Севастопольского военного порта, служил в ВМФ в до и послереволюционной России и не предполагал, что истинной страстью станут гидрография и Северный Ледовитый океан. Постигал арктическую школу в качестве руководителя крупных наземных полярных станций в бухте Тихой, на мысе Челюскин и на самом северном российском острове Рудольфа. Это Папанину принадлежит ставшая расхожей фраза: «Говорят, чтобы узнать человека, надо съесть с ним пуд соли. Полярники считают: для этого достаточно одной зимовки». Трое из будущей команды также были хорошо известны всей стране, но лично не все встречались. Петр Петрович Ширшов - гидробиолог, имеющий большой опыт полярных зимовок, плаваний на «Сибирякове», вынужденного дрейфа на «Челюскине» и выживания на льдине в «Лагере Шмидта». Евгений Константинович Федоров - классный специалист по геофизике, магнитологии и астрономии не одну зимовку провел вместе с Папаниным. И Эрнст Теодорович Кренкель -рыцарь Арктики, как его позднее назвал Федоров, непревзойденный полярный радист, чьи позывные «RAEM» были известны всему миру.

Подготовка к дрейфу началась почти за год. Готовилась не только четверка предстоящего дрейфа, но и лучшие силы полярной авиации, которым предстояло совершить первый высокоширотный бросок на Полюс для высадки десанта на льдину. В распоряжение экспедиции выделили 4 транспортных самолета, а командиром воздушного отряда и пилотом головного самолета был назначен человек-легенда, участник спасения челюскинцев, один из первых Героев Советского Союза» Михаил Васильевич Водопьянов. Исходным пунктом экспедиции был выбран остров Рудольфа Земли Франца-Иосифа - он был удобен естественными аэродромами и близостью к Полюсу. Здесь и создавалась база. Полярники подготовили хороший временный аэродром с большим запасом горючего. В сжатые сроки на пустынном берегу ледового острова вырос целый городок: жилые дома, кухня и кают-компания, радиостанция, радиомаяк, гараж, баня и даже скотный двор.

Тем временем на Большой земле полярники изучали и анализировали ошибки и проколы тех, кто в разные времена начинал исследовать неизвестные доселе, загадочные высокие широты. Под Москвой провели последние полевые учения, максимально приближенные к арктической обстановке. Папанинцам перед полетом на Северный полюс пришлось овладевать некоторыми побочными науками и профессиями. Изучали даже кулинарию. К предстоящим жилищным условиям и продовольственным запасам относились особенно тщательно. Все должно было быть максимально легким. К примеру, палатка вместе с кроватями весила всего 53 кг, но была достаточно удобной и очень теплой благодаря гагачьему пуху, кровати в два яруса - как в современных железнодорожных вагонах, спальники из волчьего меха и пуха гаги. Палатку шили с дальним прицелом - из черного брезента: хорошо видна на белом снегу и тепло от солнышка сильнее пристает. Позже, когда уже дрейфовали на льдине, папанинцам сообщили, что макет этой палатки получил первый приз на Международной выставке в Париже. Съестные припасы, по подсказке ученых из НИИ питания, были доведены до такой степени готовности, что только стоило бросить в кипяток, и обед готов. Гурман Кренкель, возвратившись из дрейфа, с юмором фантазировал: «Возьмешь кубик куриного концентрата, опустишь в соответствующую жидкость, и в тот же момент из кастрюли вылетает курица. Красота! Интересно, а что получится, если, допустим, скрестить концентрат белого медведя и жирафа!..»

Полюс очень неохотно допускал людей к своим тайнам. В далекие времена ученые на полном серьезе строили предположение о нахождении в этом месте некой воронки - прохода в таинственные миры. Как выяснилось много позже, беда заключалась в том, что путь к полюсу преграждал огромный «забор» из непроходимых торосов, которые словно лесом окружали верхушку планеты. И этот гигантский бублик постоянно вращался, и путешественники, использовавшие единственный доступный в то время способ передвижения - собачьи упряжки, кружили по ледяной пустыне. Многие погибали, так и не увидев полюса. И ВОТ в 1937 году решились обмануть его с воздуха. Но и тут было много преград. Не случайно именно в этой экспедиции родилась идея воздушной ледовой разведки: один из самых легких самолетов летел впереди, сообщая остальным о погоде и ледовой обстановке. Базовый остров Рудольфа стал последней посадкой и остановкой перед полюсом. Здесь необходимо было дозагрузиться. Ранним утром 21 мая состоялся вылет - главный прыжок на полюс. Оставив на острове радиопередатчик для связи с базой на последнем клочке земли, попрощавшись с полярниками, папанинцы отправились в более высокие широты. Уже в одиннадцать часов с минутами были над полюсом. Пробившись сквозь облака, Водопьянов мастерски посадил самолет на ледяное поле. Это была высадка на Северный полюс первых людей из совершившего там посадку первого самолета. После нескольких минут радости и криков «Ура!» члены экспедиции принялись за устройство лагеря, четверым из которых здесь придется жить и работать долгих девять месяцев.

В первую очередь занялись установкой антенны, чтобы сообщить о приземлении на остров Рудольфа, соорудили временный «рабочий кабинет» для Кренкеля из снежных кирпичей с крышей из грузового парашюта, рыли проруби и, как могли, обустраивались, ожидая прибытия других самолетов со всем необходимым. В начале июня состоялся митинг в честь подъема флага и торжественного открытия дрейфующей полярной станции «Северный полюс». Это был и день расставания с летчиками, все это время помогавшими папанинцам.

На следующий же день приступили к повседневной работе. Современники папанинцев - ученые и полярники - удивлялись, как маленький коллектив смог выполнить такой огромный объем научных наблюдений, приподнявших завесу таинственности над коварной макушкой Земли. Кроме доказательства возможности жить и успешно работать на дрейфующей льдине, был собран уникальный для того времени достоверный материал о природе этого района и происходящих там процессах. Дрейф проходил по огромным полярным просторам со средней скоростью около 6 километров в сутки. Льдина, словно древнее суденышко, медленно плыла по воле ветра, по пути крошась и нарастая снова. Папанинцы вели наблюдения и сбор информации по метеорологии, гидрологии и гидрохимии, измеряли глубины океана, брали пробы гидробиологические и грунта, занимались магнитными и гравитационными измерениями, делали астрономические определения координат несущей их льдины, в поле их внимания было и атмосферное электричество. В лагере полярников в течение всего дрейфа работала самая северная в мире метеостанция. Регулярно четыре раза в сутки Москва по радио получала метеосводки, на основании которых составлялись карты и прогнозы погоды. Работы велись даже тогда, когда трещины, угрожающие жизни папанинцев, полосовали льдину и проходили прямо под палаткой. Лагерь, подхваченный теплым течением, влекло в южные широты, льдина постепенно таяла и уменьшалась в размерах, вскоре пришлось покинуть жилую палатку и зарываться в снежную яму. В течение месяца льдину несло вдоль восточных берегов Гренландии. Вскоре остался лишь обломок поля 200 на 300 метров. Папанинцы начали спасать и упаковывать оставшееся от сильного шторма оборудование. Они уже знали, что им на помощь Родина послала два ледокольных парохода - «Мурман» и «Таймыр». 19 февраля 1938 года суда пробились к полярникам и сняли их со льдины. Сразу в Москву была послана последняя радиограмма-рапорт. Вот ее концовка: «В этот час мы покидаем льдину... пройдя за 274 суток дрейфа свыше 2500 километров. Наша радиостанция первая сообщила весть о завоевании Северного полюса, обеспечивала надежную связь с Родиной и этой телеграммой заканчивает свою работу».

Столица встречала папанинцев ликующим многолюдьем и морем цветов. Московский корреспондент газеты «Нью-Йорк тайме» писал, что Америка проявляет колоссальный интерес к великолепному перелету и организации постоянной научной базы на Северном полюсе.

Баранов, Андрей. Четверо смелых на льдине / Андрей Баранов // Полярная правда. – 2007. – 14 дек.