Международная версия известного фильма «Счастливые люди» о быте и нравах охотников, рыболовов и обычных сельчан из села Бахта Туруханского района. Камера следует за главными героями в течение года. Местные жители, чей уклад жизни практически не изменился за последние столетия, продолжают жить согласно своим культурным традициям. В отличие от своей предыдущей работы Дмитрий Васюков этот фильм снял в соавторстве с Вернером Херцогом.

Название: Счастливые люди: Год в тайге / Happy People. A Year in the Taiga
Режиссёр: Дмитрий Васюков, Вернер Херцог
Сценарий: Вернер Херцог, Рудольф Херцог
Оператор: Алексей Матвеев, Глеб Степанов, Артур Сибирский, Михаил Тарковский
Хронометраж: 01:27:56
Производство: Германия, Россия, 2012
IMDb: 7,6
КиноПоиск: 7,0

«Счастливые люди: год в тайге» – как Вернер Херцог стал соавтором Дмитрия Васюкова

Антон Сазонов побывал на студии Дмитрия Васюкова и узнал у режиссера, чем приглянулся его дебют классику мирового кино.

– Вы увлекаетесь рыбалкой, как же вышло, что ваш фильм – об охотниках?

– Идею снять фильм в Сибири предложил друг моего партнера и племянник Андрея Тарковского – Михаил. Вообще он москвич, но давно переехал жить в Бахту (туруханская деревня, в которой снят фильм. – OS). Писатель, замечательная проза, книг выпустил немного, но то, что я читал, весомо и цельно. Я сразу в его тексты влюбился и согласился с ним сотрудничать. В один из его приездов в Москву мы с ним встретились, все подробно обсудили и решили, что кино должно быть посвящено рыбалке. Деньги на производство получили от Агентства печати и средств массовой коммуникации. Они нам выписали грант, как социально значимому проекту. Затем я отправился в тайгу, взяв с собой одного оператора.

Сначала действительно снимал про рыбалку – по бумагам фильм вообще проходил под заголовком «Енисейские рыбалки». Но по мере того как я там обживался, сугубо рыбацкая история стала отходить на второй план. Материал диктовал новую, более мощную тему. Я это чувствовал. Но замысел Тарковского тоже менялся. Он захотел сделать фильм о тяжелой жизни и труде сибирских охотников. Меня это категорически не устраивало – своей узкой направленностью. Чтобы избежать конфликтов, ничего не говоря Михаилу, я продолжил снимать, но уже понимал, что делаю совсем другое кино.

– Почему фильм называется «Счастливые люди»?

– Название появилось по возвращении в Москву. Подсказал мне его наш композитор, Александр Войтинский, помимо всего прочего как режиссер, снявший блокбастер «Черная молния». Я все время ему говорил, что бахтинцы страшно счастливый народ. И Войтинского однажды осенило: почему бы так и не назвать фильм? Эти два слова очень точно передают мое отношение к этим людям. Я очень сильно завидую их образу жизни.

– Сколько длилась ваша экспедиция?

– Около года. Мы купили за двадцать тысяч рублей домик в деревенской черте и жили вместе со всеми остальными бахтинцами. Ничего не таили и быстро объяснили жителям деревни цель нашего приезда. Люди нас сразу поняли и поддержали. Я там провел даже больше года, потому что начал работать над фильмом чуть раньше. В Москву почти не выбирался. После получения гранта из Бахты выезжать не было ни времени, ни желания.

– Расскажите, как на вас вышел Херцог?

– У меня есть знакомый – Тимур Бекмамбетов. Я ему как-то раз дал посмотреть «Счастливых людей», он устроил в Голливуде несколько показов, фильм кому-то даже понравился, но дальше дело не пошло. Потом оказалось, что фильм через чьи-то руки попал к продюсеру Нику Н. Рэслану. Они с Херцогом приятели, часто ходят друг к другу в гости. В один из таких визитов у Рэслана дома на плазменной панели шел мой фильм. Херцог не только не попросил выключить телевизор, а, наоборот, сел смотреть «Счастливых людей» от начала до конца. И на четыре часа выпал из жизни. Он говорил мне потом – рассказывал по скайпу, что буквально споткнулся о мой фильм. Он влюбился в этих людей и сразу про них все понял. Когда у нас с ним началось общение, я даже не стал его толком расспрашивать, мол, зачем ему это все надо. Просто зацепило. Он увидел в фильме то, что увидел я, приехав в Бахту, – хрупкость человеческой жизни. Если кто и выживет в случае какого-нибудь мирового катаклизма, так только эти люди. Единственное, я у него поинтересовался, первый ли это у него опыт работы с чужим материалом. Оказалось, что нет. Только раньше он работал с исходниками, то есть делал из чужого материала свое кино, а в нашем случае – толком ничего не менял.

– Насколько отличается международная версия фильма от первоначальной?

– В международном варианте Херцог сам читает закадровый текст. В русском я. Еще он мне с самого начала пообещал изменить музыку. Главное, что он сделал, – сократил продолжительность фильма, чтобы его было легче воспринимать. В своем 90-минутном варианте Херцог оставил только то, что было близко ему: деревенскую часть вывел за скобки и уделил все внимание жизни людей в тайге. Еще в Америке не принято читать субтитры, поэтому Херцог полностью переозвучил фильм: провел серьезный кастинг и нашел актеров на всех персонажей – охотников, детей и стариков. Также изменилось название. Он добавил к заголовку уточнение: «Год в тайге».

– Какое участие приняли вы в создании международной версии?

– Да толком никакого. И в Штаты меня никто не приглашал. Да и что туда-сюда мотаться, не за тем же, чтобы учить снимать кино такого мастера.

– Результатом вы довольны?

– Херцог в итоге сделал свой продукт, который при этом отвечает моему первоначальному замыслу. Он ничего не испортил и тем более не исковеркал. Не нарушил главное ощущение от фильма: бахтинцы – счастливые люди, их не нужно жалеть. Потому что я терпеть не могу страданий и стонов по поводу несчастной российской глубинки. Просто ненавижу. Там, может быть, и правда тяжело жить людям, но стенать по ней я бы никогда не стал. Если бы я пошел по первоначальному сценарию, основная мысль фильма сводилась бы к следующему: «Помогите, люди добрые!» То, что Херцог со мной на одной волне, я понял во время нашего первого разговора. Еще у нас с ним одинаковое отношение к правде. Он даже охарактеризовал мой фильм как «экстаз правды». Остальных он называет «бухгалтерами правды», которые ее подсчитывают и сверяют с фактами.

– Расскажите про Херцога. Вам близки его фильмы?

– Он страшно самобытен. Херцогу ведь уже много лет, при этом он очень крепкий мужик. Он мне рассказал, как в 1959 году, в семнадцать лет, написал письмо Клименту Ворошилову. Просил разрешить ему пройти пешком через всю Россию. Ответа, говорит, не дождался. Хрущеву потом повторно писать не захотел, тот ведь политик. А про Ворошилова знал, что он военный. Вернер Херцог сам себя, знаете, как называет? Солдат кино. Что касается его фильмов... Он ведь столько всего снял. Я видел одного «Человека-гризли». Возможно, что-то еще, не помню. Но мне и этого было достаточно, чтобы понять, насколько у нас с ним схожие представления о мире.

– Премьера фильма состоялась на фестивале, ежегодно проходящем в американском городе Теллурайд, штат Колорадо. Как она прошла?

– Фестиваль в Теллурайде, с одной стороны, камерный, с другой – собирает серьезных деятелей кино, от неизвестных до знаменитостей. В этом году приезжал Мартин Скорсезе. Фильмы на этом фестивале оцениваются, что называется, по гамбургскому счету. Сеансы нашего фильма прошли при страшном ажиотаже – фамилия Херцога привлекла огромное количество людей. Он мне потом рассказывал, что в зале творилось немыслимое – зрители смеялись и плакали, причем именно там, где это было уместно. И так в течение трех дней. Такого глубокого понимания Херцог сам не ожидал.

– Герои «Счастливых людей» в сезон охоты подолгу живут одни в тайге. На сотни километров вокруг ни души. Очень близкая Херцогу тема безумия от одиночества у вас в фильме не затрагивается, но расскажите хотя бы, как все же охотникам удается не сойти с ума?

– Я удивляюсь, почему мы здесь не сходим с ума, окруженные комфортом и благами человечества. Мне кажется, технический прогресс может легко привести к сумасшествию. Когда я был в Америке, столько всего насмотрелся. Они стоят в очереди к парковочному месту на машине – не дай бог выйти и пройти пару лишних шагов. Не сойти ли с ума? Слава богу, прогресс не добрался до тайги. Эти люди потому и счастливы, что не имеют возможности заказывать пиццу по телефону. Мы здесь с вами можем спокойно жить «парализованными». Как только человека начинают окружать удобства, он перестает шевелиться. Когда всё под рукой, ничего делать не нужно.

– В заставке к фильму, которая перед каждой серией повторяется, мир таежных охотников противопоставляется миру обычному. При этом на экране нарезка из телевизионных новостей: Путин на заседании, какие-то теракты, люди с автоматами. Для чего так остро подчеркиваете разницу? Чтобы название объяснить?

 – Не хотелось с самого начала делать фильм клубом путешественников в далекие и загадочные страны. Заставка создана для того, чтобы еще ненадолго продлить привычное состояние телезрителя, в котором он находится благодаря выпускам новостей, сериалам и прочему телевизионному контенту. Когда она заканчивается, я довольно резко переношу действие в другой мир. Никакого противопоставления нет. Просто я попытался показать, что, с одной стороны, в Бахте каменный век, а с другой – не уверен, что они наше прошлое. Мне кажется, они наше будущее.

Источник